Убийственно просто - Страница 55

Без пяти два со стороны кладбища показался викарий, и Грейс решил, что ему тоже пора идти. Оставив машину, он натянул сине-желтую куртку фирмы «Томми Хилфигер». У самой церкви дорогу ему преградил молодой человек лет двадцати пяти с блокнотом – остролицый, в дешевом сером костюме, с так небрежно повязанным галстуком, что верхняя пуговица рубашки оставалась открытой. Молодой человек жевал резинку.

– Суперинтендент Грейс?

Детектив смерил юнца ледяным взглядом. Он привык, что репортеры узнают его, но все равно держался настороженно.

– А вы кто такой?

– Кевин Спинелла, газета «Аргус». Есть ли какие-либо свежие новости о Майкле Харрисоне?

– Боюсь, пока нет. Мы надеемся, что он появится на свадьбе.

Репортер посмотрел на часы:

– Времени осталось маловато, верно?

– Он не первый жених, который опаздывает на свадьбу. – Грейс улыбнулся и прошагал мимо Спинеллы.

– Скажите, суперинтендент, как по-вашему, Майкл Харрисон жив или мертв? – торопливо крикнул вслед репортер.

Остановившись на секунду, Грейс ответил:

– Пока он считается пропавшим без вести.

– Пока?

– Извините, больше ничего сообщить не могу. – Грейс толкнул тяжелую дверь и, нырнув в полумрак, прикрыл ее за собой.

В церкви он всегда испытывал двойственное чувство. Может, стоит взять подушечку, встать на колени и помолиться, как поступает большинство сограждан? Как и он сам в детстве – по воскресеньям, рядом с папой и мамой. Но порой Грейса подмывало сесть на скамью и сказать Богу: «Я больше не верю в твой гнев». После исчезновения Сэнди он много раз ходил в церковь и молился, чтобы она вернулась. Иногда он посещал службы, но обычно предпочитал пустую церковь. Сэнди не была верующей, и, когда по прошествии нескольких лет мольбы и стенания Роя остались без ответа, он постепенно превратился в агностика. Обращаться к Всевышнему расхотелось напрочь.

Верните мне Сэнди, и тогда я поверю в вас всей душой! Но не раньше, мистер Бог. Договорились?

Грейс прошествовал по проходу мимо мокрых зонтиков, доски объявлений под распятием и стопкой приглашений, где значилось: «Майкл Джон Харрисон и Эшли Лорен Харпер». Повеяло знакомыми запахами: старого высохшего дерева, поношенных облачений священников, пыли и воска… Церковь была красиво убрана цветами, но они не пахли.

Около дюжины людей стояли в проходе и в боковом приделе. Все молчали, словно статисты на съемках, ждущие команды режиссера.

Грейс присоединился к группе, на ходу кивнув Эшли. Та, белая как мел, цеплялась за локоть пожилого джентльмена в черном фраке – очевидно, своего отца. Рядом стояла приехавшая вместе с ней женщина. Симпатичная, лет пятидесяти, но с напряженным, застывшим взглядом много испытавшего человека. Марк Уоррен, в темно-синем костюме с белой гвоздикой в петлице, стоял рядом с симпатичной парочкой лет тридцати-тридцати пяти.

Рой понял: все на него смотрят. Молчание нарушила Эшли, сбивчиво поблагодарив детектива за то, что он пришел. Вначале она представила его матери Майкла, упорно отводившей взгляд, а затем красивому импозантному джентльмену, которого он счел ее отцом. Оказалось, что это ее дядя. Тот крепко пожал Грейсу руку и представился Брэдли Каннингемом.

– Рад познакомиться, суперинтендент! – сказал он, глядя Грейсу прямо в глаза.

– Вы из какой части Штатов? – поинтересовался тот, уловив его североамериканский акцент.

Дядя обиженно насупился:

– Вообще-то я канадец, из Онтарио.

– Прошу прощения.

– Ничего страшного. Вы, англичане, часто нас путаете.

– Наверное, и вам нелегко бывает определить, из какой части Великобритании тот или иной человек.

– Да, вы правы.

Детектив улыбнулся и одобрительно оглядел фрак.

– Приятно видеть, что кто-то оделся на свадьбу подобающим образом.

– Честно говоря, эти штаны жмут невыносимо – признался Каннингем. – Я взял костюм напрокат в вашей фирме «Мосс бразерс», но они, кажется, подсунули мне штаны не того размера! – Внезапно он посерьезнел. – Какой ужас, правда?

– Да, – рассеянно кивнул Грейс, – ужас!

Их прервала Эшли, познакомившая Грейса со священником, преподобным Сомпингом – бородатым коротышкой в белой рясе с высоким воротничком и с красными, налитыми кровью глазами. Священник откровенно злился.

– Я говорил мисс Харпер, что нужно все отменить, – решительно заявил он. – Зачем так себя изводить? И потом, гости… Полная чушь!

– Нет, он непременно появится, – зарыдала Эшли. – Появится, я знаю! – Она подняла на Грейса заплаканные глаза. – Пожалуйста, скажите им, что Майкл скоро будет!

Детектив посмотрел на невесту – такую печальную и беззащитную, что он едва удержался, чтобы не броситься к ней и не заключить в объятия. Такой несчастной была эта девушка, такая безысходность написана на ее лице, что ему захотелось как следует врезать бесчувственному священнику.

– Майкл Харрисон еще может прийти, – сурово отчеканил Грейс.

– Тогда ему придется поспешить, – холодно заметил преподобный Сомпинг. – Через час у меня здесь другая свадьба.

– Я думал, здесь церковь, а не супермаркет! – процедил Грейс, злясь на черствость священника.

Сомпинг окинул его презрительным взглядом, однако, поняв, что это не подействовало, стал оправдываться:

– Я служу Господу. Это Он дает мне расписание.

– В таком случае попросите своего босса вызвать жениха! – выпалил Грейс. – И в темпе!

46

В двадцать минут третьего, оглядев немногочисленных собравшихся, преподобный Сомпинг поднялся на кафедру с видом альпиниста, взбирающегося на Эверест. Положив ладони на деревянные перила, он подался вперед и торжественно провозгласил: